ИОСИФ СААКАДЗЕ

 

 

ДИДМОУРАВИАНИ

 

 

 

(Великий Моурави)

 

 

 

(Главы из поэмы)

 

 

 

Глава первая

 

4

 

Царь в Цхинвали на досуге с моуравом был своим,

Веял ветер и прохладу посылал полям родным.

Враг изведал гнев героев, чей порыв неукротим,

Но легко и верных дружбе разлучить наветом злым.

 

5

 

Трое верных моураву повели такой рассказ:

"Похвалу тебе за храбрость возносили мы не раз

И откроем ныне тайну - слушай, козней не страшась,

Но поклясться умоляем, что царю не выдашь нас! "

 

6

 

Моурав смутился: "В чём же я поклясться должен вам?

Я ответствен по минувшим или нынешним делам?

Вам внимая, быть весёлым или волю дать слезам?

Я служил владыке правдой и погибель нёс врагам! "

 

7

 

Трое молвили: "Боимся всё, что знаем, рассказать.

Клятву, дай, и эту клятву да скрепит твоя печать!

Если выдашь Теймуразу, как монарший гнев сдержать,

Мы тогда бессильны будем строгой кары избежать! "

 

8

 

Скорбь объяла моурава: "Здесь ошибка роковая!

Почему я должен клясться, за собой греха не зная!

Даже близких мне властитель не печалил, укоряя.

Моураву без причины досаждать - вина двойная! "

 

9

 

И поведали посланцы, клятву выслушав сначала:

"Смерть тебя подстерегает, скрыв отравленное жало.

У тебя - враги. Бесчестных жажда крови обуяла.

Мы проведали об этом и встревожились немало".

 

10

 

Моурав спросил: "Ужели угрожают смертью мне?

Сколько благ принес я людям и добра своей стране!

Жизнь нередко нам готовит, что не снилось и во сне, -

Как Ростом, и Мзе-Чабуки яд измен познал вполне!"

 

11

 

Моурав друзьям надёжным письма разослал с гонцами.

Иесе и Каихосро он писал: "Поддержан вами,

Я творил добро и в битвах гордо нёс отчизны знамя, -

Так зачем погибнуть должен, возвеличенный делами?"

 

12

 

Отвечали: "Кто не может похвалиться правой силой.

Сеет козни, чтобы смута мощь отчизны подточила.

Ты сражался, и над Картли тьма сиянья не гасила,

И горят, как прежде, в небе полуночные светила! "

 

13

 

Снова сообщили трое, что врагами решено:

"Слушай нас! Твоя погибель подготовлена давно.

Кровь твою прольют и будут пить, как чашами вино,

А покинувшему землю возвратиться не дано!"

 

14

 

Моурав ответил: "Часто рок испытывает нас,

Провиденье угрожает мне бедой на этот раз.

Я хотел бы для потомков быть примером в трудный час.

Поступлю теперь, как должно, перед вами не кичась!

 

15

 

От меня чего желают повелитель наш и знать?"

Молвят те: "За смерть владыки ты ответ обязан дать.

Ходит слух, что снаряжаешь многочисленную рать

И, вассал, ты не желаешь Теймураза признавать".

 

16

 

Моурав ответил: "Воин должен быть с душою смелой.

Даже в тяжкий миг ни разу мной сомненье не владело.

Пусть грозит тебе опасность, Гонио искать не дело!

Был ли смертный, не познавший горечь скорбного удела?!"

 

17

 

Наши встречи царь двуличный счел за вызов дерзновенный,

Молвил он: "От слуг достойных жду я речи откровенной! "

Я ответил: "Оживет ли в прах повергнутый изменой!

Коль погибну, кто затеплит пламя жизни в плоти бренной?

18

 

Знаешь, царь, что и с Рамазом вёл беседу Тариэл,

Пощадил его, а на смерть осудить права имел,

И ослушник примирённый в край родной вернулся цел.

Мне ж поведали: "Властитель умертвить тебя велел".

 

19

 

Я к царю послал Мровели, чтоб вражда не возникала,

Так наставив: "Государю справедливым быть пристало.

Передай ему, что в битвах мой клинок разил немало.

Что меня, как снегом - землю, небо счастьем одаряло"

 

20

 

И сказал царю посланец: "Выслушай без гнева речь!

Моурав готов для Картли жизнь отдать и мёртвым лечь.

Ты слугу к врагам причислил, чтоб его слезам обречь,

Хоть не раз в защиту царства, обнажал он верный меч".

 

21

 

Царь ответил: "Кто дерзает волю искажать мою!

Кто убить посмеет мужа, мне служившего в бою?

Знаю, прям он, словно тополь, взросший в солнечном краю,

А Завистники за козни сложат голову свою!

 

22

 

Пусть укажет он виновных, и погибнет, кто неправ!

Накажу лжецов, поместья и дома у них отняв,

Чтоб они ушли в изгнанье, честь и славу потеряв,

А в походах и сраженьях был со мною моурав!"

 

23

 

И в сердцах владыка молвил, мной в притворстве обличён:

"Это всё невероятно, как на малой лодке - слон! "

Я поверил властелину, лживой речью убеждён,

Но рассказ услышав новый, и меня прогневал он.

 

24

 

Мне опять сказали: "Смерти ты избег на этот раз,

Но молчи о наших встречах! Выдав, ты погубишь нас.

От царя не жди пощады, - он с тебя не сводит глаз

И про гибель Луарсаба вспоминает каждый час".

 

25

 

Чтоб с владыкой примириться, снова я послал Мровеля:

"Властелин! Друзей не выдам, столь мне преданных на деле.

В убиеньи Луарсаба зря меня винить посмели, -

Я на том стою, хотя бы слушать вы не захотели!"

 

26

 

Молвил царь послу: "Правдиво слово, сказанное мной.

Моурав, свершив убийство, в скорбь повергнул край родной.

Ныне небо охраняет убиенного покой ,-

Столь жестоко в этом мире пострадал ли кто иной?

 

27

 

Всё же мести не желаю - пусть живет слуга прощённый! "

Я подумал: "Гнев скрывает повелитель возмущённый.

Не моими ли трудами крепла наша оборона?

Мог ли я, прославив Картли, сокрушать устои трона?"

 

Глава вторая

 

28

 

"Сообщил я властелину: "Царь! Внемли словам моим!

Луарсаб ещё подростком мною был, как брат, любим.

Я, юнец двадцатилетний, появлялся всюду с ним,

Уважаем как придворный, за привязанность ценим".

 

29

 

Время шло. По Триалети, нашу землю попирая,

Рать спустилась Татархана, всё в пути уничтожая.

Властелин велел Яралу: "Защити пределы края.

Вместе с доблестным Захаром гор проходы запирая!

 

30

 

Ставьте сильные заслоны, чтоб пришельцам не пройти,

Будьте зорки, а иначе нас сумеют провести!"

Но дозорных уничтожил неприятель по пути, -

И ничто уже от смерти не могло тогда спасти.

 

31

 

В стан врага пришли манглисцы с топорами и серпами,

В долы с высей Триалети их вело чужое знамя.

Пали и Одзис, и Квелта, не поддержанные нами,

Меч карающий Симона был забыт тогда врагами.

 

32

 

В Квелта схвачен был Тевдоре - иерей немолодой.

Настоятеля пытали: "Укажи нам путь прямой! "

Он дошел до Ерикали с чужеземною ордой.

Но смотрите, что он сделал, ближним жертвуя собой!

 

33

 

Крымчаки и настоятель трудный путь одолевали.

"Укажи, - пришельцы молвят, - нам тропу на перевале!"

И священника седого двое за руки держали.

Он решил: "Царя спасу я, как бы мне ни угрожали!

 

34

 

Если укажу дорогу, не преодолевши страх,

То нагрянет враг безмерен, как песок в морских волнах.

Он отпразднует победу, наслаждаясь на пирах,

Мы же беды испытаем, будем брошены во прах".

 

35

 

Эртацминду, Квенадриси вражьи полчища прошли,

Проводник их вёл сторонкой у границ чужой земли.

И пришельцы иерея лютой смерти обрекли,

Но, несчастного пытая, слова вырвать не смогли.

 

36

 

Царь, не чуя бед, в Цхирети проводил досуг тогда.

Был я в свите Луарсаба, как и в прежние года.

Глянул с кручи я и вижу - затопила все орда,

Но решил, что силу Картли враг запомнит навсегда.

 

37

 

"Царь, - сказал я, - будь спокоен. Просьбы нет к тебе иной!

Семь часов отмерь на дело, замышляемое мной.

Пусть мне гибель угрожает, поклянусь перед тобой,

Что, ведя умело войско, я победой кончу бой".

 

38

 

У теснины Кавтисхеви я решил войска собрать

И бойцов Бараташвили не пришлось мне. долго ждать.

Я собрал четыре сотни и, на приступ двинув рать,

Каяться врагов заставил, а вдовиц - по ним рыдать.

 

З9

 

Сообщил Дели-Махмаду: "Изменить способен ты ли?

Поддержи, чтоб в час опасный мы пришельцев отразили.

Верный нашему союзу, дай отпор поганой силе! "

А бойцов скликать посланцы поселенья обходили.

 

40

 

Шесть часов прошло. И храбрых я дружинников призвал,

Чтоб обрушить на пришельцев смертоносный грозный шквал.

Вместе с Заза Цицишвили, что врагов смятенных гнал,

Я врубался в строй, из трупов громоздил за валом вал.

 

41

 

За Ниаби, возле рощи, что густой стеной стояла,

С Зазой мы держались смело, но людей имели мало.

Рать Ярала вслед Захару на подмогу поспевала, -

Час прошел, и кровь обоих комья пашни запятнала.

 

42

 

Оба воина погибли. Смерть друзей подстерегла.

Мы - за копья, чтоб вернее вражья сила полегла.

Бьём сперва султан носящих, вышибаем из седла, -

Я дивлюсь, какие Заза в этот день творил дела!

 

43

 

У паши единым взмахом шею он перерубил

И бурнус его зеленый алой кровью обагрил,

Голову схватив зубами, на коня опять вскочил.

Прочь отбросил чужеземцев, утоляя бранный пыл.

 

44

 

Шёл июнь. Кура, бушуя, валуны волной несла.

Мы призвали эриставов, - помощь нам нужна была:

"Будьте нам в бою поддержкой. Враг сжигает всё дотла! "

Тут-то нас тропа вдоль речки в Земо-Картли привела.

 

45

 

Подошёл Дели - Махмада семисотенный отряд,

И сардар-союзник молвил: "Я разить пришельцев рад.

Мы одетым в волчьи шкуры не дадим уйти назад, -

Пусть мечи и копья наши чужеземцев поразят! "

 

46

 

Вскоре орды басурманов отошли от Карагажи,

Мы тревожили пришельцев, обходя беспечных стражей.

Я сказал: "Обогатимся неприятельской поклажей.

Царь! Вели, чтоб наши люди не склонялись к просьбе вражьей! "

 

47

 

Ни на шаг мы не отстали, полчища врагов тесня,

И вступали в бой бесстрашно, с гневом мощь объединя.

Задержал я знаменосца, торопившего коня:

Ждал подмоги - отовсюду наступали на меня.

 

48

 

Видит иерей горийский, что к реке спешит орда,

Что близка и неминуча подступившая беда.

Разобрал он мост, и доски, пенясь, унесла вода.

Перейди противник реку, - кто б его сдержал тогда?

 

49

 

Есть сказанье, что герои, переплывшие Евфрат,

Неприятеля любого остановят и сразят.

Хорошо, когда с удачей возвращаешься назад.

Если враг за стол садится, влей ему приправой яд!

 

50

 

Наши воины не спали, хоть сошла ночная мгла.

Лагерь ратников усталых цепь дозоров стерегла.

Тут священники явились, чьи прославлены дела,

Те, кого б в соблазн греховный Ева ввергнуть не смогла.

 

51

 

На заре моленья каждый богу и святым вознёс,

Веря, что отводят беды крест, Мария и Христос:

"Перст святой, господня риза, оградите нас от слёз,

Если б даже в час опасный через волны плыть пришлось! "

 

52

 

За рекой разбившим лагерь меч не страшен боевой.

Облечённые в кольчуги, становились люди в строй.

Смелым людям не пристало жизнью дорожить земной.

Стать на страже в Кортанети Шалва был назначен мной.

 

53

 

Переплыть без лодки реку в половодье кто бы смог?

Не страшиться вражьей силы дали воины зарок.

На пологий берег вынес нашу конницу поток,

И беде неотвратимой Татархана я обрёк.

 

54

 

Как мы справились с теченьем - почитать за чудо надо,

Ведь Кура в начале лета - это грозная преграда.

Ни один из нас не выбыл из немалого отряда:

Не могла коней осилить возмущённых волн громада!

 

55

 

Собрались войска в Сурами, выполняя мой приказ.

Встреча с ними перед битвой весела была для нас.

Ждали воины сраженья, вражьих полчищ не страшась.

Боже! Помоги, чтоб щедро Татархана кровь лилась!

 

 

 

Глава третья

 

56

 

Совещались мы, когда же нам начать с врагами бой?

Надо их разбить, покуда не покинут лагерь свой,

Сжечь его, как летом степи вихрь сжигает огневой, -

Пусть же сабля засверкает над обритой головой!

 

57

 

Говорят одни: "Немедля наступленье поведём.

Что сидеть, сложивши руки, перед вторгшимся врагом! "

Молвят те: "Напав нежданно, мы верней его побьём.

Чтобы снова не пытался властвовать в краю чужом! "

 

58

 

Рек Нугзар: "Сражаться ночью мудрость горцев нам велит, -

Так врага мы побеждали, будь он крепок, как гранит!",

И другие молвят: "Сонный враг вернее будет бит.

Пусть один сражает сотню, сотня тысячу сразит! "

 

59

 

Я поднялся: "Это дело вы, друзья, доверьте мне,

И клянусь, победу нашу воспоют по всей стране.

Братья! Защищая Картли, уподобимся броне!

Пусть же гнев и силу дэва враг изведает вполне!

 

60

 

Утром выстроим отряды, чтобы каждый место знал.

И вдоль берега ударим, где враги воздвигли вал.

Будем биться, чтобы каждый не страшась пришельцев гнал

И, как жёрнов мелет зёрна, нечестивых сокрушал! "

 

61

 

К нам пробрался из Ниаби незнакомый пешеход.

И для нас перед сраженьем был находкой вестник тот.

Я спросил: "Хотят сразиться иль сомненье их берёт?"

Молвил он: "Враги в раздумьи. Страшно им итти вперёд.

 

62

 

Вновь по камушкам гадают, как гадали уж не раз,

По полёту стрел решают, что несёт грядущий час.

Звездочёты смотрят в небо, от людей уединясь.

Враг возмездья ожидает и, видать, боится вас".

 

63

 

Воины толкуют в страхе: "Угрожает нам беда, - "

Знаков, нам благоприятных, мы не видим и следа!

Потускнела в поднебесьи, изменила нам звезда! "

И волшебников приборы уничтожила орда.

 

 

 

Глава четвертая

 

64

 

Стало ясно - басурманы богом брошены своим.

Мы лазутчику сказали: "Знать, противник уязвим".

Молвил он: "Их сила - в стрелах с наконечником стальным,

А кремневки или копья не знакомы вовсе им".

 

65

 

Вражий лагерь отовсюду окружили мы стрелками.

Дымом скрыли все пищали, извергающие пламя,

Не ушёл никто дорогой, перерезанною нами.

Мы пустили в дело копья, чтоб расправиться с врагами.

 

86

 

Вшестеро превосходивший оттеснили мы отряд,

И, удачей окрылённый, каждый был победе рад.

Поведя бойцов бесстрашных и не ведая преград,

Я в орду врубился вражью, чтобы гнать ее назад.

 

87

 

Подоспел и царь. Он - пикой повергал врагов во прах,

Разъяренный, сеял горе в неприятельских рядах.

Словно львы, грузины бились, закалённые в боях.

Зря враги пощады ждали, затаивши в сердце страх.

 

68

 

Бой гремит. Свинец сражает вместе с конным и коня.

А иных копыта давят - им уже не видеть дня!

Бьётся свита, как пристало, от врагов царя храня.

Подоспевшая подмога поддержала и меня.

 

69

 

Лицемерья и гордыни нет в характере моём.

Скольких из седла я выбил, перед тем пронзив копьём!

Где бы он ни появлялся, расправлялся, я с врагом.

Бить противника вернее было б трудно и свинцом.

 

70

 

Пусть опасность мне грозила, я рубился без пощады,

Гнал разбитых басурманов, как рассеянное стадо;

Для меня сражать сардаров было высшею отрадой.

Пот стереть не успевал я в этом пекле жарче ада!

 

71

 

Три копья, о повелитель, в этой битве я сломал,

После палицей сражался, громоздя из мёртвых вал.

А сломав ее, булатом я пришельцев поражал, -

Кто же царских супостатов так ещё уничтожал?

 

72

 

Бьются доблестно грузины. Меч броню сечет со звоном.

Гибнут люди Татархана, поле оглашая стоном.

Пасть не страшно ратоборцам, пылом боя упоённым!

Гул стоит, как будто громы катятся под небосклоном!

 

73

 

В дело пики мы пустили. Враг стрелами отвечал.

Где бы царь ни появлялся, взоры воинов прельщал,

Поражая в темя плетью, всадников с коней сшибал,

Дай, господь, тому победу, кто в бою не отступал!

 

74

 

Мы до ночи бились. Землю токи крови обагряли.

Стоит, чтоб победу нашу песнопевцы воспевали!

Стоны раненых и вопли всю окрестность оглашали.

Пусть опасны были стрелы, нас они не устрашали!

 

75

 

Каждый пикой защищался и удары наносил,

Промахнувшихся стрелою насмерть яростно разил.

Булавой сражённый всадник падал на поле без сил.

Стрел впилось в меня двенадцать, но отвагу я хранил!

 

76

 

Да, тех стрел неотвратимых в мой доспех впилось немало.

Наконечником двуострым мне кольчугу разорвало,

Сердца, жаждущего мести, вражья кровь не утоляла,

Но не знал я, что в грядущем ждет меня еще опала!

 

77

 

Мы громили, оттесняли, истребляли вражью рать.

Что ещё царю и Картли оставалось пожелать?

Столь блистательной победы и пером не описать, -

Обезглавленных в сраженьи было трудно сосчитать!

 

78

 

Молвил он: "Мы сохранили нашей родины алтарь!

Будет подвигом героев горд отныне государь.

Головы пашей сражённых шаху отошлём, как встарь.

Вас же, как сынов и братьев, будет чтить отныне царь".

 

79

 

Вражьих, воинов из леса трое суток гнали к нам.

Сёдла ценные достались нашим доблестным бойцам,

Я мечом разил пришельцев, но не брал добычи сам.

Знал ли я, что мне придётся слать проклятия лжецам?

 

80

 

Победивши, каждый воин за трапезой отдыхал.

Пир неделю длился. Вина были алы, словно лал.

Каждый виноградным соком рог до края наполнял.

Мы на пиршестве пьянели, ток вина не иссякал".

(0 Голосов)