Лазаре

Правительство т.н. Южной Осетии, которое своей компетенцией больше напоминает  кантору советских времён,  довольно успешно применяет элементы, присущие российской политике – создание образа врага и постоянное нагнетание страха с целью консолидации общества. Именно в подобную стратегию вписывается представление Грузии главной дестабилизирующей силой на Северном Кавказе. В этом процессе немаловажная миссия возложена на российскую дезинформационную машину – СМИ.

Несколько дней назад,  российские средства массовой информации распространили заявление председателя КГБ т.н. Южной Осетии Бориса Атоева, в котором говорилось, что грузинские власти формируют  террористические и диверсионные группы из беженцев с оккупированных территорий, которые в последствии будут использованы для совершения терактов и дестабилизации обстановки на территории т.н. Южной Осетии и России.

Несмотря на то, что данные обвинения являются беспочвенными и не существует каких-либо доказательств, было бы справедливо напомнить г-ну Атоеву о заслугах российских инструкторов (в том числе и тех, которые действовали под прикрытием миротворческих сил) в подготовке осетинских террористов, которые 1 февраля 2005 года осуществили теракт в Гори, в результате которого погибли трое полицейских, и более 30 мирных граждан получили ранения.  А также о взрывах, устроенных осетинскими террористами на высоковольтных линиях электропередач и железной дороге, которые нанесли экономике страны  большой материальный ущерб. В отличие от Атоева, тогда грузинская сторона в кратчайшие сроки   представила доказательства, касающиеся как планов террористов, так и их непосредственных исполнителей.

Следует отметить, что за день до заявления Атоева, сотрудники ФСБ и МВД России осуществили в Северной Осетии совместную спецоперацию, во время которой была задержана организованная группа, которая занималась контрабандой крупных партий огнестрельного оружия и взрывчатых веществ (в том числе тротила и пластида)  из т.н. Южной Осетии. По утверждению представителей российских правоохранительных органов, данный груз был предназначен для боевиков подполья, действующих на Северном Кавказе.

Атоев обязательно связал бы  контрабанду оружия в Северной Осетии с действиями грузинских спецслужб, однако вовремя передумал (видимо, опыт подсказал), так как этим констатировал бы тот факт, что   российские пограничные силы не способны контролировать т.н. государственную границу оккупированных территорий.

В отличие от Атоева и других чиновников-демагогов, у европейских стран и США имеется другая информация относительно террористов и незаконного оборота оружия. Следует отметить, что в ежегодном докладе, опубликованном госдепартаментом США, положительно оцениваются шаги Грузии, направленные на борьбу с терроризмом, а т.н. Южная Осетия и Абхазия  характеризуются как территории, куда осуществляется бесконтрольный ввоз опасных грузов из России. Примером этому может служить задержание  грузинскими спецслужбами жителя Северной Осетии Олега Хинчагова в 2006 году, который с целью реализации перевозил 100 грамм урана из России в Грузию.

Исходя из того, что правительство Грузии не имеет доступа к внешним границам оккупированных территорий  и по объективным причинам не может контролировать оборот наркотиков, оружия и фальшивой валюты, данные территории, с точки зрения пограничной безопасности, представляют собой стратегическую головоломку как для Грузии, так и для других стран региона. Несмотря на то, что Россия отрицает факты передвижения запрещённых грузов на оккупированных территориях, вся ответственность за это ложится именно на неё.

Зураб Джигкаев